Важно!
Этот статья содержит профессиональную специализированную информацию. Согласно действующему законодательству, данные материалы могут быть доступны только медицинским работникам. Информация, полученная в этой статье, может быть использована только в профессиональной деятельности.
Оригинал публикации
Жанна Бетовна, коронавирус принадлежит к респираторным вирусам, и все же очевидно, что COVID-19 может иметь гораздо более серьезные последствия, чем банальная простуда. Почему?
Жанна Понежева: Как мы уже понимаем, тяжелая форма течения COVID-19 – это не просто респираторная острая инфекция и воспаление легких, а системное инфекционное заболевание сосудов с нарушениями в системе гемостаза. Болезнь, вызываемая SARS-CoV-2, во многом непредсказуема, с рядом неизвестных параметров по прогнозу течения и исходам, так как до сих пор отсутствует ясность и определенность в понимании иммунопатогенеза этой инфекции. По данным многих национальных служб здравоохранения, у 45% переболевших после выписки из больницы значительно снижено качество жизни и пациенты достаточно длительное время могут нуждаться в медицинской помощи и реабилитации.
О путях передачи вируса и клинических проявлениях писали уже очень много. И все же хотелось бы услышать мнение инфекциониста: какие акценты вы бы расставили?
Жанна Понежева: Передача инфекции осуществляется воздушно-капельным путем, когда вирус передается при кашле, чихании, разговоре. Контактно-бытовой путь реализуется через предметы, контаминированные возбудителем. Возможна реализация фекально-орального механизма, и это подтверждено обнаружением возбудителя в образцах фекалий пациентов.
COVID-19 может протекать бессимптомно, самым частым осложнением является вирусная пневмония, развитие острого респираторного дистресс-синдрома отмечено не более чем в 5% всех случаев от общего числа инфицированных. Входные ворота возбудителя – эпителий верхних дыхательных путей и эпителиоциты желудочно-кишечного тракта. При попадании вируса в дыхательные пути человека наблюдается подавление активности мукоцилиарного клиренса и гибель эпителиоцитов, что дает возможность вирусу проникнуть в периферическую кровь с последующим поражением органов-мишеней (легких, пищеварительного тракта, сердца, почек).
Кто находится в группе риска по тяжелому течению, какова летальность для таких пациентов?
Жанна Понежева: По имеющимся в мире данным, риску тяжелого течения COVID-19 подвержены лица в возрасте 60 лет и старше, а также пациенты с сопутствующими заболеваниями: патологиями сердечно-сосудистой системы (ИБС, гипертония), почек, печени, метаболическим синдромом (гипертония, ожирение, СД, нарушение липидного обмена), хроническими заболеваниями бронхолегочной системы, злокачественными новообразованиями. Летальность в группе риска колеблется от 50 до 80%, по данным разных стран. Кроме возраста и хронических заболеваний, есть и дополнительные факторы риска. Прежде всего это вредные привычки: прием наркотических средств, курение, злоупотребление алкоголем снижают локальный и системный иммунитет, что облегчает возможность инфицирования. Нельзя забывать, что риск заражения и тяжелого течения болезни или летального исхода затрагивает всех и имеется во всех возрастных группах.
У врачей есть дополнительный риск инфицирования COVID-19 при исполнении служебных обязанностей. Подтверждает ли это официальная статистика?
Жанна Понежева: Действительно, профессиональная деятельность врачей, работающих с новой коронавирусной инфекцией, особенно в красной зоне, связана с повышенным риском заражения. Этому способствуют условия работы, стресс, постоянные высокие нагрузки и контакт с больными. Официальная статистика подтверждает высокие риски инфицирования медицинского персонала. В начале эпидемии количество инфицированных медицинских работников было значительно выше, чем в общей популяции, и, по различным источникам, их доля достигала 12–15% от общего числа инфицированных на конец апреля. Это было связано с реальным дефицитом средств индивидуальной защиты у медицинского персонала в красной зоне во всем мире. В РФ на начало июля официально подтвердили инфицирование около 14 тыс. медицинских работников. И в «Списке памяти», в котором перечислены врачи, средний медицинский персонал, санитары, лаборанты и другие медицинские работники, погибшие от COVID-19, приводится 484 имени. Официальное число погибших медработников, инфицированных в ходе оказания медицинской помощи больным c COVID-19, в настоящее время неизвестно. Для уточнения причины смерти каждого медработника работает специальная комиссия, которая и устанавливает все обстоятельства в ходе расследования.
Не секрет, что в начале пандемии медикам не хватало средств индивидуальной защиты. Какая ситуация с обеспечением безопасности медицинского персонала складывается сегодня?
Жанна Понежева: На сегодня в РФ все лечебно-профилактические учреждения обеспечены необходимыми средствами защиты. Важно соблюдать абсолютно простые правила для профилактики распространения инфекции (масочный режим, дистанцирование, санитарно-гигиенические правила) и уменьшить активное общение. Это реально снижает распространение инфекции в инкубационный период и при бессимптомном, легком течении, когда инфицированный не предъявляет жалоб. Простые правила спасают жизни!
Давайте поговорим о том, что сегодня волнует, наверное, каждого, – о профилактике. Как можно предупредить инфекцию?
Жанна Понежева: Большие надежды на вакцину. Сейчас в мире разрабатываются минимум девять вакцин. У нас в стране зарегистрированы две: «Гам-КОВИДВак» (ФГБУ «НИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи» МЗ России) и «ЭпиВакКорона» (ФБУН ГНЦ ВБ «Вектор» Роспотребнадзора). В будущем будет доступна массовая специфическая вакцинопрофилактика новой коронавирусной инфекции. И, конечно, широко изучалась и продолжает изучаться возможность неспецифической профилактики заболевания, в частности препаратами интерферона. Проведенные ранее исследования по профилактической и терапевтической эффективности препаратов интерферона в эпидсезон установили, что терапия препаратами интерферона эффективно предотвращает повторные госпитализации по поводу ОРИ в течение трехмесячного наблюдения. Исследования, изучавшие сочетанное применение назальной и ректальной форм интерферона-α-2b с антиоксидантами, подтверждают выраженную клинико-иммунологическую эффективность этих лекарственных средств.
Какая теоретическая база лежит в основе неспецифической профилактики интерфероном-α-2b?
Жанна Понежева: Известно, что особое значение в процессе проникновения вируса в клетки-мишени имеет тропность к ангиотензинпревращающему ферменту II типа (АПФ-2), который представляет собой рецептор на поверхности многих клеток организма. Основной мишенью нового коронавируса являются в первую очередь альвеолярные клетки II типа, содержащие в большом количестве АПФ-2. Считается, что дефицит интерферона I типа (альфа-интерфероны) играет ключевую роль в патогенезе SARS-CoV-2. Показано, что отсроченная передача сигналов интерферона I типа (ИФН-1) связана с устойчивой репликацией вируса и серьезными осложнениями. Вирус SARS-CoV-2 тормозит выработку собственного интерферона, что снижает активацию регуляторных клеток, запускает гиперактивацию макрофагов с гиперпродукцией цитокинов и вызывает дисбаланс в иммунной системе (цитокиновый шторм). По мнению некоторых авторов, проведенные исследования в формате in vitro предполагают, что SARS-CoV-2 может быть значительно более чувствительным именно к интерферонам I типа, чем другие респираторные вирусы и коронавирусы. Профилактическое интраназальное введение или системное введение рекомбинантных интерферонов может ограничивать репликацию вируса. Сотрудниками клинического отдела инфекционной патологии была изучена профилактическая эффективность рекомбинантного интерферона-α-2b в условиях пандемии. Учитывая клинико-экспериментальные данные о возможном терапевтическом потенциале интерферонов при новой коронавирусной инфекции и опыт работы по профилактике и лечению ОРВИ в эпидсезоне, нами, научными сотрудниками клинического отдела, предложен профилактический курс для медицинских работников в условиях пандемии. В силу отсутствия в начале пандемии других этиотропных лекарственных средств для нашего исследования был выбран давно и успешно применяемый для профилактики и лечения ОРВИ препарат ВИФЕРОН®, основным действующим веществом которого является рекомбинантный интерферон-α-2b.
Расскажите, пожалуйста, подробнее об этом исследовании.
Жанна Понежева: Всем медицинским работникам был предложен профилактический курс комбинированной терапии рекомбинантным ИФН-α2-b. Группу контроля составили 75 медицинских работников профильного госпиталя, которые получали в профилактических целях курс интерферона-α-2b (ВИФЕРОН®) в течение 10 дней. Группу сравнения составили 34 медработника, которые отказались от профилактического курса. Наблюдение продолжалось в течение месяца. Всем участникам проводилось еженедельное исследование мазка из носо- и ротоглотки для обнаружения РНК SARS-CoV-2 методом полимеразной цепной реакции. В зависимости от используемой схемы после опроса медработников с профилактическим курсом выделены были три группы:
15 человек (20%) применяли только ВИФЕРОН® Гель для местного применения интраназально 2 раза в день;
45 медицинских работников (60%) использовали комбинацию интерферона-α-2b в форме геля 2 раза в день интраназально и суппозиторий 1 млн МЕ ректально 1 раз в день в рабочие дни;
15 (20%) медработников получали интраназально в форме геля ВИФЕРОН® 2 раза в день и в каждый день дежурства суппозиторий ВИФЕРОН® 3 млн МЕ ректально однократно.
Результаты были весьма впечатляющими: в группе профилактического курса интерферона-α-2b (все три схемы) выявлены четыре (5,3%) заболевших COVID-19, в то время как в группе сравнения доля инфицированных составила 32,4% (11 медработников из 34). При этом трое участников, инфицированных SARSCoV-2 на фоне профилактической терапии интерфероном-α-2b, болели в бессимптомной форме, а один перенес болезнь в легкой форме.
Какая схема профилактики интерфероном оказалась максимально эффективной?
Жанна Понежева: Мы выявили выраженную профилактическую эффективность интерферона-α-2b в различных схемах: как в форме геля для местного применения, так и в комбинации ректальной и топической форм по сравнению с группой контроля. Большинство участников иследования тем не менее применяли следующую схему: ВИФЕРОН® Гель в сочетании с однократным применением ВИФЕРОН® Суппозитории 1 000 000 МЕ. Риск инфицирования в группе с профилактическим курсом ВИФЕРОН® был ниже в 6 раз по сравнению с медиками, не принимавшими препарат. Единственный случай инфекции на фоне терапии препаратом ВИФЕРОН® протекал в легкой форме.
Полученные результаты убедительно показывают высокую профилактическую эффективность и целесообразность применения препарата ВИФЕРОН® для профилактики COVID-19 в условиях пандемии, особенно для экстренной постконтактной медикаментозной профилактики COVID-19.
Можно ли, опираясь на полученные результаты, рекомендовать подобные схемы профилактики и для других групп риска? Пожилые люди, например, или семья ковид-положительного пациента?
Жанна Понежева: Препараты интерферонового ряда хорошо исследованы и уже доказали свою безопасность в клинических испытаниях, поэтому во всех перечисленных группах риска вполне уместна профилактика с помощью препаратов рекомбинантного интерферона-α-2b, например ВИФЕРОН® Гель и Суппозитории.
Жанна Бетовна, что вы можете пожелать врачам в это непростое время?
Жанна Понежева: Терпения, выдержки и здоровья! Мы обязательно выстоим и справимся. Подавайте своим пациентам и родственникам пример благоразумия и спокойной осторожности, берегите себя – это лучшее, что мы можем сделать.
Оригинальная публикация: https://viferon.su/2015/wp-content/uploads/2021/01/VestnikFerona_Sp_2020_2.pdf